Ни резинового настила, ни канатов, лишь деревянная ограда да песок. До чего же отсталый мирок! Архаичная, словно из исторических фильмов, арена наполнялась запахом пота, клубами пыли и блеском стали. Невысокий, но излишне симпатичный парень продолжал выделывать замысловатые пируэты. То припадая к песку, то прыгая кузнечиком, он раз за разом старался проткнуть мою грудь своей сраной булавкой. Ну или как эта средневековая хрень зовется — рапира? 

— Ты меня трахнуть хочешь или заколоть?! Рожай уже!

Презрительно сжав губы, красавчик ломанулся в атаку. Дорогая сталь грозно блестела на солнце, звучно рассекала воздух и казалась до одури опасной. Лишь в последний момент осознание мелькнуло в его глазах.

Приняв дубиной в грудь, он забавно ахнул и кубарем покатился прочь, жадно глотая пыльный воздух.

(НАГИБ БЛЯТЬ, НАГИБ С-С-СУКА!!111)

(Пытаюсь в: вступительная драка, унижение красивых мужиков, крутизну ГГ. Насколько понял из схемы)

За ограждением раздался стон инструктора. Одноногий, усеянный шрамами старик, тыча в меня пальцем, кричал на притихшую группу:

— Клянусь своей любимой кружкой, следующий недоумок взявший со стойки меч, обнаружит его у себя в заднице! Только гляньте на этого олуха! 

Из толпы отделилась высокая барышня, и не дожидаясь разрешения, перемахнула через ограду. Интересно, ее обрезанный до пупка акетон и взмокшие на солнце шортики можно считать за элемент психологической атаки? Или она на что-то намекает?

(СИСЬГЕ, СИСЬГЕ БЛЯТЬ!111)

(Представляю сочную телку и саркастично-снисходительный юморок. Я так понял, что это очень важно.)

Не дожидаясь команды, рыжая бесстыдница изобразила стойку и принялась за дело. Ловкость, с которой она орудовала длинным кованым шестом, привела толпу в восторг. Полированное дерево будто искрилось на солнечных лучах, а грация, красота и скорость движений отзывались одобрительным ревом зрителей. Казалось, даже одноногий старик был впечатлен. 

Ну не дураки ли?

Дождавшись, пока играющая на публику девушка вновь опишет широкую и вычурную комбинацию, я легонько ткнул дубиной. 

Восторг зрителей и задор противницы сменились гробовым ступором. Выбитый из рук шест ткнулся возле наставника.

 — Что!? Опять!? Бестолочи! Где надо действовать умом — напрягают только жопу! Всё, закончили! Инвентарь на место, ограду чинить, сопли утирать. А мне надо еще выпить… — плюнув, он захромал деревянным протезом обратно в гильдию.

Блин, даже палку кинуть не дали… Вернее, дубину.

— Дыши полной грудью, ублюдок! — процедила дылда, нагибаясь за шестом и блестя филейной частью. — Вкус победы ты чуешь в последний раз! 

— Ну и ладно — буду дышать пафосом от твоих речей. Слушай, а ты не стриптизершей, случаем подрабатываешь? Такое-то владение шестом… 

Изогнутая бровь и холодный взгляд сигнализировали, что она нифига не поняла, но уже оскорбилась. Женщины, что с них взять?

(ДОМИНЭЙТИНГ, СУКА! БЛЯЯЯЯЯЯЯ ОСТАНОВИТЕ МЕНЯ!)

(Пытаюсь добавить крутизны, забросить впопуданца, очертить пунктиром характеры и снова юморок. А, ну и женщин унизить, насколько понял, это обязательно.)

Проводив взглядом её потную задницу, я перелез через деревянную ограду и зажмурился от палящего солнца.

Недобитый любитель зубочисток жадно хлебал нечто из фляги, пока пара девчушек заботливо развязывала шнуровку на его тренировочном нагруднике. Рыжая дылда с шестом угрюмо осматривала свое оружие, а остальные лениво слонялись по двору, стараясь не встречаться со мной взглядом.

Все как обычно. Вонючий безродный наемник явно оскорбляет взгляд сих благородных и охренительно важных авантюристов. Хм, а если…

Расстегнув пуговицу на ширинке, я издал нарочито вульгарный стон. Желтая струя задорно искрилась на солнце, заставляя краснеть женскую половину и округлять глаза мужскую. Смотрите, любуйтесь, наслаждайтесь! Именно в этот орган вы мне все не тарахтели!

Ну, кроме дылды, разве что… Показалось или она тоже смутилась? А не важно!

(ТРИПЛ КИЛЛ! ЭТО УЖЕ НЕ ТРЕШ, ЭТО ДЖАНК НАХУЙ! Я ЕТА ДЖАНК, ДЖАНК ЕТА ПАНК! ЙО!) 

(Попытка удивить сценкой, продемонстрировать нахальность гг, “обязательные дворянчики” и снова юморок.)

Оправившись и отложив карательную дефекацию до следующего раза, я отправился в гильдию. Зал, как и прежде, встретил гомоном голосов, снующими официантками и запахом дорогого алкоголя. Скидки на пойло — одно из главных преимуществ жетона. Особенно для молодых и не шибко умных. 

Короче, всех.

— Всё, что ли? — регистраторша сняла очки и отложила книгу. — Тебе же за весь день плачено!

— Технический перерыв, — я ткнул пальцем в инструктора, сидящего за столиком в обнимку с бутылкой. — У старика две отдушины: крепкие женщины да дешевое пойло. Или наоборот, хрен знает… Ну что, родная, выдашь жетончик страждущему?

— Подожди, неужто к нам решил?!

— Решил! Чего бы и нет? Компашка — самый смак! Дебилы, писюхи, зазнавшиеся засранцы и алкоголики — будто в снова в школе оказался! Поставить тумбочку и вонь портянок — на казарму потянет. 

— Этот твой северный юмор… Никак не пойму, где смеяться, а где плакать.

— Смеятся до, а плакать после. Ты бланк-то дашь или мне прямо на тебе данные заполнить? — я схватил карандаш, потянулся к ее груди.

Отшатнувшись, раскрасневшись и поругавшись, стройная брюнетка в синей униформе все же соизволила протянуть нужный бланк.

— Ты ведь знаешь, что…

—  Вступая в гильдию, больше не смогу наниматься в отряды и выполнять любые иные работы на стороне, а также бла-бла-бла! Слушай, меня пять лет уставом трахали, дай хоть перекурить!

Оставив недоумевающую дамочку наедине с книжкой, я отошел к одному из многочисленных столиков. Официантки, что ушастые, что не очень, не особо-то спешили к здоровенной потной туше вроде меня. Так что анкету я заполнял в относительной тишине.

(М-М-М-МАКСИМУМ ФУНКЦИИ, ФЛИРТА, ДЕВИЧЬИХ СМУЩЕНИЙ, ЧТО Я СМОГ ВЫДАТЬ.)

(И снова нахальность, напористость и непробиваемый саркастический оптимизм.)

Имя, фамилия, второе имя… Иванов-Иван-Иваныч? Не-е-е… А! Себастьян Перейра, торговец черным деревом!

Род занятий?

Подумав, я исправил “наемную службу” на “заполнение анкет” — так правдивей.

Место рождения… Ох, ёпт! Млечный путь, рукав Ориона! Там уже у местных дорогу спросят.

Рост, вес, пол, подвид, владение оружием, боевыми искусствами, особые способности... Что еще за способности? Особые наклонности знаю, а про способности не слышал! 

В графе “дом\подданство” укажем сухопутные войска, а в “религии” — устав караульной и гарнизонной службы. По ночам, блин, снится! 

Подивившись своей скорости и мастерству письма, я вернулся к стойке:

— Судя по хищному оскалу, анкета заполнена?

(ГГ НЕ УЛЫБАЕТСЯ, ОН СКАЛИТСЯ!)

(Кстати, а почему? У ЦА правда проблемы с улыбками?)

— По самые помидоры. Наслаждайся! 

Девушка поправила очки и бережно приняла протянутый бланк. За чтением ее бровки пару раз сложились домиком, но протяжный вздох маякнул, что прикапываться не будет. Знает, что бесполезно!

Поднявшись с места и продемонстрировав колготки телесного цвета, она подошла к внушительному и откровенно пугающему станку. Вставив в него заготовку, регистратор дернула рычаг. Станок заскрипел, ожил и тут же затих.

— Опять заклинил! Прошу прощения за то, что сейчас произойдет… — она сунула руку под стойку и, достав внушительную палку, с силой хрястнула по махине.

С ревом умирающего животного агрегат выплюнул жетон, и тот, очертив высокую дугу, звякнул прямо передо мной.

“Себастьян Перейра, авантюрист округа Обермур. Ранг: бумажный.”

Я уже хотел пошутить про туалетку, но прервал серьезный вид регистраторши. 

— От лица всей гильдии приветствую вас в наших рядах! Уверена, вместе мы сделаем этот город лучше!

— Эти наспех залатанные развалины лишь звено бомбардировщиков улучшит. Если сперва напалмом шлифануть. Серьезно, даже стену не отремонтировали! Не оборона, а пригласительный билет…

— Извините… Что?

— А ничего… Глаза у тебя красивые! Ладно, чао-какао! — я заметил, что инструктор, пошатываясь, засобирался во двор — У нас тут возвращение джедая нарисовалось! 

Сейчас я этим падаванам покажу, почем в Одессе рубероид!

(УХ БЛЯ, КАК ЖЕ Я ЛЮБЛЮ ОТСЫЛКИ К ЗВЕЗДНЫМ ВОИНАМ! ЕЩЕ К БИБЛИИ ЕБАНУ! А ПОТОМ К ДОСТОЕВСКОМУ! СУКА!)

(А ТЕПЕРЬ СКОРЕЕ НА ИЗДАЧ! ХВАЛЕБНЫЕ ОТЗЫВЫ, ТОЛПЫ ФАНАТОВ И УШАТ ГОВНА ЗА ШИВОРОТ! ВСЕ КАК Я ЛЮБЛЮ!)

По просьбам трудящихся:

Маленькая арена отдавалась ароматом девичьих грез, обернутых дымкой невинности.

— Прошу... Я пыльная, потная, и... — заключенный в латную перчатку палец не дал ей шанса.

Проглотив его без остатка, тихоня чуть дернулась, борясь с рефлексом, но продолжила старательно ублажать сталь. Ее мокрое ограждение выделывало замысловатые узоры, грациозные пируэты и сложнейшие финты, с каждым мгновением лишь набирая обороты. Блестящие капельки девственного сока говорили лучше слов.

Еще удар сердца, восторженный вздох, и она уже никогда не будет маленькой...