Назойливый стук в дверь вырывает меня из объятий рефлексии о прошлом. Прошлом, которое казалось таким недавним и далёким одновременно. Мелкие детали воспоминаний с каждой новой ночью размывались, оставляя после себя лишь еле обозримые, размытые образы, и это в лучшем случае. Часто они забывались, покрывались ядовитой белизной и всё больше мозолили мне глаза. Сколько бы раз не заставлял себя прокручивать их в голове, в тщетной попытке восстановить бреши воспоминаний, всё больше убеждался в том, что я потерял их бесповоротно и окончательно. Из одного научного журнала даже вычитал, что таким образом мозг очищается от ненужной ему информации.
Но цельная, пусть уже и не такая детальная картина, продолжала отражаться яркими вспышками на поверхности моего сознания и напоминать о своём существовании. О прошлой жизни, такой тёплой и родной для моего сердца, но в тоже время, наполненной большой грустью от утраты.
В дверь продолжали постукивать.
Недостаточно часто, чтобы спровоцировать на скорейшую реакцию, но и недостаточно редко, чтобы совсем проигнорировать визит гостя. С него ведь станется, он не уйдёт пока ему дверь не откроют, думаю я про себя и вяло плетусь к коридору.
Металлический замочек издаёт характерный звук после поворота ручки, и дверь открывается. Незваным гостем оказывается Химицу.
Николай: утречка! А чего ты стучишься?
С сонными глазами, спрашиваю я Химицу.
Химицу: так ведь, изнутри закрыто...
Неуверенно произносит она, смотря то на меня, то на распахнутую дверь.
Николай: должно быть, Эли закрылась вчера вечером.
И верно, замечаю я это только когда опускаю свой взгляд на руку, держащую повёрнутую ручку дверного замка. Обычно я запираю дверь на ключ, о чём вероятно не могла знать Эли.
Я чуть виновато улыбаюсь за эту небольшую заминку с запертой дверью, и пропускаю Химицу во внутрь.
Времени до похода в школу достаточно, чтобы Химицу начала готовить завтрак. Я сидел за столом и доедал оставшиеся рисовые булочки под шум телевизора.
«Эта неделя открывается для нас необычайно тёплой и сухой, влияние антициклона...»
«...риски фондовых бирж на начало торгов...»
Бесцельно щёлкая по кнопке переключения каналов, я уставился на экран с тупым выражением лица.
«...но Кохару-тян, я склонен считать...»
«...эти препятствия для синей команды оказались непреодолимыми...»
Химицу: стой, Нико-кун! Переключи обратно!
Встревоженно перебивает телевизор Химицу и подбегает ко мне. Я щёлкаю кнопку назад, и на экране появляется серия какой-то девчачьей мелодрамы. А я уж только успел предвкусить как протуплю остаток утра за просмотром шоу, где какие-то знаменитости пробегают испытания.
Химицу села рядом со мной и приковалась к экрану.
Николай: твой любимый сериал?
Спрашиваю я, с каплей раздражения на лице.
Химицу: д-да, она самый.
Не отрывая глаз от телевизора протягивает она с застывшим выражением лица. Кажется, сейчас на экране будет какой-то важный момент.
На шум из кухни просыпается Эли и застывает на пороге, только увидев нас с Химицу смотрящими телевизор.
Эли: доброе утро, Ник... Химицу.
Она скованно улыбается нам, явно с непривычки от визита гостьи в столь ранний час.
Химицу: доброе, Эли-тян!
После обмена приветствиями, Эли присоединяется к нам, и я становлюсь зажатым на диване меж двух девочек.
Эли: а что вы смотрите?
Шёпотом спрашивает меня Эли, с интересом посматривая на экран. На всех девочек эти мыльные сериалы действуют как магнит?
Я покачиваю плечами и начинаю осознавать, что такими темпами про завтрак можно забыть. Хозяйка плиты уже с десяток минут увлечённо следит за сюжетом и отношениями героев, вместо того чтобы начать готовить.
Но за это винить её я не могу, ведь Химицу всегда приходила сюда бескорыстно. Поэтому я встаю с дивана и направляюсь к плите, с твердой целью приготовить завтрак.
Химицу успела нарезать немного овощей и подготовить сковороду, остальное дело за мной.
...
Получился нехитрый завтрак с жаренными ломтями хлеба и кое-как сделанной яичницей с овощами. Выглядит неплохо, подмечаю я, когда накладываю порции по тарелкам. Не шедевр кулинарии как делает Химицу конечно, но и не подгоревший завтрак, какой был в прошлый раз во время стоянии Эли у плиты.
Николай: прошу к столу.
Приглашаю я девочек, и замечаю, что уже не одна Химицу теперь приковалась к экрану. Эли прижала подушку к себе и с неподдельными эмоциями реагировала на каждое слово персонажей сериала. Вот те раз!
От необходимости принимать решительные меры, меня спасает появившаяся реклама. Девочки вздыхают и поднимаются с дивана.
Химицу: ой, извини, Нико-кун, я и забыла про завтрак.
Николай: сегодня так уж и быть, была моя очередь.
Мой ответ устраивает всех, и мы втроём садимся за стол.
Реакция девочек на стряпню оказывается на удивление хорошей.
Эли: как вкусно, Ник!
Нахваливает Эли, одаривая меня искренней улыбкой.
Химицу: можешь ведь, как хочешь.
Ехидничает Химицу, и вгрызается зубами в хрустящий ломтик. Лучшей награды от шефа кухни и не придумаешь. Их слова оказываются для меня большим подспорьем в развитии кулинарных навыков.
Обычно Химицу готовила из яиц омлет, сворачивала его в рулетик, и смешивала с сахаром и соевым соусом. Мой же вариант представлял собой обычную на вид глазунью, которую часто можно увидеть на столе у завтракающих героев советских фильмов.
Со стороны мы, наверное, выглядим как брат с двумя сестричками, мило поедающими завтрак.
Судя по шуму из телевизора, реклама по ящику заканчивается, уступая продолжению сопливой истории. Девочки поднимают свой взгляд на меня, уставившись с молящими щенячьими глазами. На что мне остаётся только махнуть рукой.
Через мгновенье за столом не оказывается никого кроме меня, поэтому завтрак я доедаю в полном одиночестве.
Есть немного времени чтобы полноценно умыться, что делаю я довольно редко. Поэтому, оставив девочек наедине друг с другом, я встал изо стола и поплёлся в ванную комнату.
Холодная вода приятно обжигает лицо. В купе с полученной свежестью от мятной зубной пасты во время чистки зубов, ясность ума наступает сразу, и я начинаю чувствовать себя как никогда бодро.
Подняв взгляд на зеркало, в нём больше не отражался уставший подросток из вчерашнего вечера. На этот раз, я полная противоположность ему. Слабо усмехнувшись тем, насколько легко моё тело скатывается до такого вымотанного состояния, я в тоже время воодушевляюсь, что всего за ночь, оно восстанавливается обратно.
Молодой организм, что тут ещё добавить...
Внезапный стук в дверь возвращает меня в реальность.
Эли: эй, ты там надолго?
Буднично ворчит Эли из-за занятой ванной комнаты.
Николай: одну секунду!
Кричу я нетерпеливой девочке за дверью, и принимаюсь вытирать лицо полотенцем.
Спустя мгновенье, нужное ей место оказывается свободным, и она пушинкой залетает во внутрь, захлопывая дверь перед моим носом.
Обряд накрашивания для неё особенно важен, поэтому отношусь я к этому с пониманием.
Зайдя в свою комнату, в моих руках оказывается заранее подготовленная школьная форма, которую я тотчас же начинаю надевать на себя. Движениями, доведёнными до автоматизма, сначала накидываю на тело рубашку, а после принимаюсь за брюки.
С минутой раздумывания, я гляжу на сложенные в стопку учебники, напоминающие всем своим видом о неизбежном наступлении экзаменов. По словам Майкла, промежуточные результаты по ним станут основным критерием, по которому университеты начнут отбирать абитуриентов. Что же, он хотя бы знает на кого, а главное куда поступит, в отличии от меня. Пойдёт в финансы или на юриспруденцию? С его складом ума, он точно станет хорошим помощником в фирме отца. У детей, родившихся в семье, которая имеет бизнес, легко определиться с будущим.
Думаю я про себя, и слегка поникнув, присаживаюсь на кровать.
Но вот же, прямо в соседней комнате красится девочка - пример обратного! Эли не пошла по пути наименьшего сопротивления, заняв место деда в корпорации. Уверен, он в первую очередь рассматривал в качестве замены именно свою внучку, пока не стало ясно, что ей это не интересно.
Значит, я снова ищу оправдания, почему не взялся за голову? Какая жалость...
Я встаю с кровати, и что есть силы сжимаю руки в кулак, обещая себе взяться за подготовку к экзаменам, когда закончится фестиваль. Этого бы точно хотели мои родители. Кстати о них...
Мой взгляд поворачивается на лежачую в стороне гитару. Это был подарок отца на моё шестнадцатилетние, когда всё свободное время я занимался прослушиванием музыки и походами на концерты, а моя комната наполнялась плакатами и газетными вырезками с любимыми рок группами. Лучшего подарка для подростка, на тот момент не придумаешь.
Я осторожно беру гитару в руки, словно она сделана из хрустального стекла, и пальцами провожу по струнам. Только сейчас я понимаю, сколько отец потратил сил и времени чтобы найти для меня неё. Пусть бренд и весьма известный, конкретна эта модель оказалось достаточно редкой в нише начинающих бас-гитаристов. Мне грустно с того, что отца даже не успел отблагодарить за это.
Может вот оно, всегда было перед моими глазами и на самом открытом месте? А я как слепой котёнок бился головой об стену и бичевался от саморефлексии?
На лице появляется еле заметная улыбка.
Николай: спасибо, папа...
Шёпотом произношу я, и откладываю гитару обратно к кровати.
Погруженный в размышления, я не сразу замечаю неподвижно стоящую в дверях Эли.
Николай: давно стоишь?
Смутившись моему вопросу, Эли ласково улыбается мне и подходит ближе.
Эли: я тоже иногда вспоминаю родителей.
Нас отличает то, что своих родителей она практически не помнит, однако горечь от потери у неё ничуть не меньше моей.
Николай: одно время я увлекался музыкой, и отец иногда возил меня на концерты. Сам он музыку не особо любил, но для меня находил время.
Раз Эли стала невольным свидетелем, сейчас подходящий момент немного ей выговориться.
Николай: и в одной из таких поездок, я в шутку сказал, что хочу стать басистом. А уже через неделю на моё День рождения он мне подарил эту бас-гитару.
На моё внезапное откровение, Эли отвечает мягкой обнимкой. Мы стоим посреди комнаты и еле заметно покачиваемся из стороны в сторону.
Эли: я уверена, он был бы рад, если бы узнал, что ты уже играешь в группе.
Произносит Эли, делая небольшие паузы, подбирая окончания для своей мысли.
Николай: может, оно и так...
Я аккуратно провожу кончиками пальцев по её шее, медленно поднимаясь к подбородку, отчего мои действия заставляют Эли немного приподнять на меня голову.
Николай: похоже, пора идти.
Эли слегка кивает, и принимается надевать на себя школьную форму. Я с умилением таращусь на эту милую картинку, как белое платье простым движением руки спадает с её тела, чтобы через секунду передать место школьной форме.
Зная отца, он скорее хотел бы отдать меня в какой-нибудь технический университет, чтобы я пошёл по его стопам в науке. С другой стороны, он и не особо просвещал меня в детали работы. А до недавнего времени, мне вообще оставалось только догадываться чем он на самом деле там занимается. Вопрос о моем будущем был отложен в долгий ящик на семейном ужине в конце средней школы, пока я не окажусь в выпускном классе, поэтому родители меня не донимали расспросами об этом. И я не уверен, как бы они отреагировали на то, что моя подростковая музыкальная мечта перерастёт в нечто большее. Но в чём я точно уверен, что родители были бы счастливы, увидев рядом со мной Эли.
Наконец, девочка поворачивается ко мне, показывая всем своим видом о готовности идти в школу.
Эли: Химицу, наверное, уже заждалась.
Эли делает виноватое лицо, и мы под руку выходим из комнаты.
Николай: Химицу! Пора идти!
Я повышаю голос и кричу в пространство дома, так как Химицу в коридоре не оказывается. Через мгновенье, на мой зов откликается растерянный голос из кухни.
Голос: иду-иду!
К нам подбегает удивлённая Химицу, и с растерянными глазами смотрит на нас с Эли. На что вторая показывает полную готовность к походу в школу. Девочки обуваются и выходят на улицу, а я за ними следом.
Погода в Токио сегодня особенно тёплая. Солнечные лучи приятно грели кожу, только я переступил через порог дома. В окружении Эли и Химицу мой поход в школу начинается впервые.
Похоже, это было неизбежно, и удивляться тут нечему. Эли слегка упирается на мою руку, чуть менее налегая чем обычно, видимо из-за присутствия Химицу. А она, в свою очередь, аккуратно держит дистанцию с противоположной стороны, иногда отступая назад чтобы пропустить прохожих, ибо ширины тротуара не всегда хватает на трёх идущих в линию человек.
Наконец, мы покидаем узкие улочки и выходим в более современный район города.
Эли: Химицу, ты ведь на год младше нас с Ником?
Спрашивает Эли, поворачивая голову в её сторону.
Химицу: нет, мы одногодки.
По лицу Эли я понимаю, что ответ Химицу не отвечает на её вопрос. Возможно, она интересуется почему Химицу на класс младше нас?
Химицу: просто, я на год позже пошла в школу... Если ты об этом, Эли-тян.
В моей голове сразу всплывает образ Химицу в форме средней школы.
Эли: да...
Вежливость Эли не позволяет спросить Химицу напрямую, поэтому я решаюсь вмешаться в разговор.
Николай: меня тоже хотели отдать на год позже, вернее я сам противился переходить.
Детский сад в Союзе вспоминается с любовью.
Николай: но родителям выделили место в новой школе из-за работы отца, поэтому в школе я оказался даже на год раньше положенного.
В Японии в школу детей отдают в шестилетнем возрасте, а у нас – на год позже.
Николай: так что ничего удивительного, будь я в Токио с первого класса, мы с Химицу были бы ещё и одноклассниками.
Химицу слабо улыбается и опускает глаза, а Эли, похоже, удовлетворяется моему рассказу.
Химицу: просто в детстве я много болела.
Произносит она с ноткой вины и грусти, но быстро возвращает себя в руки.
Об этом периоде её жизни она предпочитает не говорить даже мне, поэтому остаток пути мы проходим молча.
Школа показывается за поворотом, вновь заставляя меня удивиться изменившимся видом.
Помимо школьных киосков, на нашем дворе появилась сеть из железных балок, которые своими очертаниями формировала полукруг.
Мы прошли школьные ворота и с минуты молча разглядывали как строители собирают каркас будущей сцены. Одни рабочие фиксировали балки, другие были заняты заполнением поверхности, ещё двое с важным видом ходили по кругу и что-то записывали.
Я замечаю, как пальцы Химицу слегка касаются моих, но не падаю вида, продолжая смотреть как работают взрослые. Но она не прекращает, её действия явно нельзя назвать случайными, и вот уже её мизинец начинает держаться за мой. Кровь начинает стыть в жилах от мыслей о том, что мы сейчас делаем.
Ещё больше не по себе стало, когда на мою попытку, как бы невзначай отвести руку, я получил ещё более крепкий хват пальцами. Их словно тисками зажало!
Строители мило машут в нашу сторону, даже не подозревая, что одного из учеников только что взяли в заложники!
Николай: пора и в школу уже.
Неестественным голосом зову я девочек пойти дальше, в надежде выйти из этой неловкой ситуации.
Химицу: хорошо, идём, Нико-кун.
В конечном итоге Химицу отступает, освобождая свою змею-руку, и давая возможность двигаться.
Я аккуратно тяну на себя Эли, и мы нехотя заходим во внутрь школы.
Холл ничуть не менее празднично встречает нас чем двор. Яркие плакаты и прочие украшательства создавали по-настоящему фестивальную картинку. Я понимаю, что впереди продолжение целой недели с лекциями на первом уроке и свободным временем после.
Эли: увидимся после обеда, на реп базе?
Эли отпускает мою руку и одаряет улыбкой, достойной этого утра.
Николай: верно, у нас же сегодня репетиция.
Девочки обнимаются на прощание, и мы остаёмся одни с Химицу.
Химицу: вы будете выступать на той сцене?
Невинно спрашивает меня Химицу.
Николай: скорее всего.
Химицу: я обязательно приду послушать вас!
Николай: другого от тебя и не жду.
Химицу слегка хихикает и смущается.
Химицу: чего ты ещё ждёшь от меня, Нико-кун?
Она наклоняет голову и цепляется своим взглядом прямо мне в глаза. От неожиданности её вопроса я начинаю покрываться потом.
Пальцы слегка задрожали, а дыхание заметно участилось. Мои ноги делают неуверенные пол шага назад, но Химицу и не думает давать мне эту возможность, укорачивая дистанцию на только что пройденное расстояние. Судя по её выражения лица она как будто пытается прочитать мои эмоции, но делает это не выражая ничего. Совсем ничего. И это пугало до мурашек.
Химицу: тебе понравилась выпечка?
Молчание, казавшееся мне бесконечным, прерывается её голосом. Без каких-либо эмоций шевелит она губами, намертво сковывая меня вопросом, пока одновременно с этим, рядом с нами проходят мимо дети. С их стороны наша сценка больше походила на милую беседу двух школьных друзей, однако будучи участником этого разговора, я чувствовал себя как зверёк в клетке.
Химицу: там был один для тебя, Нико-кун...
Наконец, взгляд её на мгновение дёргается, позволяя мне ответить.
Николай: тот, что с шоколадом?
Мои слова заставляет Химицу еле поднять кончики губ и вернуть прожигающий взгляд обратно. Не смочь оторваться от него, я наблюдаю за своим страдальческим отражением в бездонном зелёном колодце её глаз.
Химицу: я рада, что ты попробовал. Тебе понравилось?
Она пристальнее начинает смотреть, уменьшая и без того мизерную площадь для маневрирования в диалоге. Мозг начал неметь.
Николай: д-да, пожалуй.
Сердце стучало как бешеное, а его удары отражались по телу в ушную раковину, перекрывая шум позади нас.
Химицу: тогда, я приготовлю что-нибудь ещё, Нико-кун, специально для тебя.
Последние три слова она особенно выделяет в интонации.
Удовлетворившись моему ответу, она на пол шага отступает, а её лицо принимает привычное доброе выражение. Что только что сейчас было? Химицу как ни в чём не бывало мило улыбалась мне и выглядела очень приветливо. Но мне всё ещё не по себе с того, кто стоял только что передо мной.
И что мне ей ответить?
Я проглатываю огромный ком в горле и пытаюсь что-нибудь выдавить из себя.
Николай: хорошо, буду ждать?
Непонятно, спрашиваю я Химицу, или задаю этот вопрос сам себе.
Химицу: ты в порядке? Выглядишь озабоченным чем-то...
Мой глупый вопрос остаётся проигнорированным. Это даже к лучшему. Замечая моё беспокойство, Химицу осторожно собирается подойти ближе, но я отмахиваюсь и начинаю кривиться в глупой улыбке.
Николай: да нет, всё отлично. Я от неожиданности просто...
Отвечаю я с показной живостью, отчего её выражение лица становится слегка тревожным.
Химицу: я только хотела узнать, как тебе приготовленная еда.
И верно, ничего кроме этого она больше не спрашивала. По сравнению с прежним кристально ясным мышлением, минутою ранее, сейчас оно словно было окутано туманом.
Николай: извини, я, наверное, не так понял. Всё отлично, как и всегда!
Химицу значительно успокаивается, когда слышит мой ответ, и с облегчением вздыхает.
Химицу: тогда увидимся после?
Николай: конечно!
Необычности в её поведении я более не наблюдал, поэтому мы привычно попрощались друг с другом, и она как ни в чём не бывало, беспечно отправилась к своему кабинету.
Если не хочу опоздать на урок, то мне следует последовать её примеру. Ноги поволокли меня вверх по лестнице к классу.
Несмотря на скорое начало звонка, в классе находилось непривычно мало народу. Читательский уголок за выходные успел преобразиться свежим покрашенным фоном. Кёске точно постарался на славу! И кажется, помимо манги, на полках появилась и классическая литература. Хоть какое-то разнообразие.
Сев на своё место, я решаюсь потратить остаток свободных минут глядя в окно рядом с собой. На школьном дворе рабочие продолжали устанавливать сцену, рядом с ними бежали ученики, в надежде успеть к звонку, и всё это под ослепительно яркий свет солнца. Мои глаза подмечают место, где пять минут назад мы стояли вместе с Эли и Химицу.
Мизинец сразу запульсировал от этой мысли. Она недвусмысленно оказывала мне знаки внимания, решительно хотела взять за руку, и ещё этот разговор после... Может, она просто не знает как вести себя в подобных ситуациях, и как выражать эмоции? Таким образом она возводит вокруг себя защиту, делающую её полностью непредсказуемой? Порой у девочек инстинкты самозащиты просто жуть. Но что тогда послужило триггером себя так вести? Определённо, отчасти виноват и я, что проигнорировал и промолчал. Для Химицу не существует чёткой грани дозволенного, тогда не на мне лежит выбор где именно её провести? Грань дозволенного...
Руки инстинктивно взялись за голову от непонимания действий Химицу. Может, я правда себя накручиваю? В сухом остатке, все мои выводы основываются исключительно на догадках и двусмысленности её слов.
Звонок вырывает меня от раздумываний, и я поворачиваюсь к классу. К моему удивлению, практически все уже оказываются на месте. Окинув взглядом место Кагомэ, я замечаю, что её парта оказывается пустой и одинокой, в точности как место за моей спиной всю последнюю неделю. Такое развитие событий меня несколько разочаровывает, ведь мне нужно с ней поговорить о вчерашней ночи в школе.
Дверь класса распахивается, и во внутрь тягучей походкой заходит учитель, держащий в руках кипу с бумагами.
Я встаю вместе с остальными учениками, и мы дружно здороваемся.
...